Мазл жить и мазл умереть
Люди нашей общины. 1 июля 2020 года в Торонто ушел из жизни крупный ученый в области военного дела, изобретатель и рационализатор, член правления Канадской Ассоциации Ветеранов Второй мировой войны из СССР, профессор, инженер-полковник Моисей Черногуз. Он из того поколения мальчишек, которые на следующий день после выпускного бала ушли на фронт. Командуя взводом штрафников, прошел войну с первого по последний день. Много раз были ситуации, когда он должен был погибнуть, но Б-г его всегда спасал. После войны на протяжении 40 лет служил в Туркмении и Азербайджане в Бакинском Округе ПВО. Изобретения и рационализации инженер-полковника Черногуза, являясь революционным прорывом в области радиолокации, способствовали укреплению южных государственных границ Советского Союза. В течение последних 20 лет жизни в Канаде был активным общественным деятелем, одним из тех, благодаря кому правительство Канады признало за ветеранами Великой Отечественной войны из бывшего СССР статус «Ветерана Канады». Предлагаем вниманию читателей цикл статей о жизни этого удивительного человека, написанных его дочерью - редактором журнала «Эксодус» Еленой Касимовой. (Продолжение. Начало в №1188).
ВЕХИ ВОЙНЫ
- Как сложилась дальше твоя фронтовая судьба?
- Взвод штрафников, которым я командовал, находясь среди боевых порядков войск, выполнял свою основную задачу – поддерживать связь со штабом армии и передавать информацию по радио о налетах немецкой авиации. По оценке командования армии информация, поступавшая от моего взвода, была самой достоверной, и в соответствии с нашими данными в небо своевременно поднимались истребители.
Войска нашей 30-й армии участвовали в Ржевско-Вяземской стратегической наступательной операции, в ходе которой 3 марта 1943 года был освобожден город Ржев. Эта наступательная операция была одной из самых кровопролитных операций войны: всего за четыре месяца боев потери советской стороны составили около 770 тысяч человек. А битва за Ржев - это одно из решающих и наиболее кровавых сражений. Там была страшная мясорубка, может, одна из самых жестоких в этой войне.
Мы наступали на Ржев по трупным полям. В ходе ржевских боев появилось много «долин смерти» и «рощ смерти». Не побывавшему там трудно вообразить, что такое месиво из тысяч человеческих тел. Такая «долина смерти» хорошо просматривается и простреливается немцами. Ни миновать, ни обойти ее нет никакой возможности: по ней проложен телефонный кабель — он перебит, и его во что бы то ни стало надо быстро соединить. Ползешь по трупам, а они навалены в три слоя, испускают тошнотворный запах разложения. Этот смрад неподвижно висит над «долиной». Разрыв снаряда загоняет тебя под трупы, почва содрогается, трупы сваливаются на тебя, но вот пролетели осколки, ты вскакиваешь, отряхиваешься и снова - вперёд.
Уже после войны в 1946 г. поэт Александр Твардовский написал стихи об этом сражении.
Я убит подо Ржевом,
В безымянном болоте,
В пятой роте, на левом,
При жестоком налете.
Я не слышал разрыва,
Я не видел той вспышки,-
Точно в пропасть с обрыва -
И ни дна ни покрышки...
...Фронт горел, не стихая,
Как на теле рубец.
Я убит и не знаю,
Наш ли Ржев наконец?
Удержались ли наши
Там, на Среднем Дону?..
Этот месяц был страшен,
Было все на кону...
...И у мертвых, безгласных,
Есть отрада одна:
Мы за родину пали,
Но она - спасена.
Наши очи померкли,
Пламень сердца погас,
На земле на поверке
Выкликают не нас.
Нам свои боевые
Не носить ордена.
Вам - все это, живые.
Нам - отрада одна:
Что недаром боролись
Мы за родину-мать.
Пусть не слышен наш голос -
Вы должны его знать.
Хотя в целом задачи операции выполнены не были (нам не удалось разгромить в Ржевском выступе 9-ю немецкую армию, и она отошла на заранее подготовленный оборонительный рубеж), действия нашей 30-й армии получили высокую оценку: она единственная из всех участвующих в этой операции армий получила гвардейское наименование и была преобразована в 10-ю Гвардейскую армию. В тот период 10-й армией командовал генерал Колпакчи.
Уже намного позже окончания войны до меня дошла информация, что Владимир Яковлевич Колпакчи предположительно был евреем. Мне было очень приятно. Примерно в это время я стал стал замкомандира штрафной роты, и мне было присвоено звание старшего лейтенанта.
БЛОКАДА
Зимой 1944 года 10-я армия в составе Второго Прибалтийского фронта вела бои по уничтожению Курляндской группировки немцев. Участвуя в освобождении Латвии и Эстонии, мы с нашей ротой дошли от Москвы до границ Прибалтики. Бои были ожесточенные и затяжные. Я оказался в Прибалтике, что было недалеко от моего родного Ленинграда.
- Твои родители уехали из Ленинграда в эвакуацию?
- Нет, они остались в Ленинграде. Мама – твоя бабушка – как медработник была военнообязанной. О начале войны мы узнали раньше, чем это было объявлено по радио: прибежал солдат-посыльный и передал маме приказ явиться в военкомат. Ей присвоили звание страшего сержанта медицинской службы и послали на укрепления подступов к Ленинграду. Отец до войны работал в горздравотделе и занимался развертыванием госпиталей и других лечебных учреждений. В армию он не был призван из-за возраста.
Блокадной зимой семья – папа и сестра - погибали от голода. Маме же в ее армейском подразделении выдавали котелок супа, и, когда позволяла ситуация, она ходила 7 км в одну сторону и 7 км обратно, несла мужу и дочери этот котелок супа. Только благодаря этому ее подвигу мои родные не погибли.
Так они и жили в блокаду: мама служила медсестрой на укреплениях, моя 15-летняя сестра Фаина подбирала замерзшие мертвые тела на улицах города и на санках отвозила их на кладбище, а отец постепенно стал дистрофиком. Он по природе крупный человек, ему не хватало нескольких ложек супа, который приносила мама. Сначала он варил куски старых коровьих щкур (оставшихся от его прошлой скотоводческой деятельности), затем подметки от старых туфель и ремни от брюк, а в конце концов стал варить и есть столярный клей.
Дошло до того, что он, исхудав до невозможности, бездвижный лежал на кровати – умирал... Мама написала мне об этом. Я обратился к командованию с просьбой разрешить поехать в Ленинград, блокаду которого в то время уже сняли.
И мне дали несколько дней отпуска. Я собрал 2 вещмешка продуктов - вся рота и знакомые офицеры мне в этом помогали. Отдавали что у кого было: американские консервы, которые нам иногда сбрасывали с самолетов, тушенку, крупу, шоколад и мыло (которое было тогда дороже денег). Я все это сложил в вещмешки и уехал.
- В сложных ситуациях, возникавших в твоей жизни, ты всегда умел принимать нестандарные решения.
- Да, по правде сказать, в то время отпустить меня на несколько дней обстановка не позволяла: на фронте действовал приказ 227: «Ни шагу назад». Но для меня это был вопрос жизни и смерти моего отца, и я приложил все усилия, чтобы добиться этого краткого отпуска. Получив предписание с соответствующим кодом, где было написано, что старшего лейтенанта Черногуза можно пропускать через все заградотряды, я отправился через атаки, взрывы и выстрелы спасать отца от неминуемой смерти.
Добирался до Ленинграда трое суток: сначала на попутных машинах до железной дороги, затем скакал из одного поезда в другой, ехал в тендере, где лежит уголь, и я из рыжего превратился в абсолютно черного, чтобы не замерзнуть, бегал взад и вперед в огромном пустом заледеневшем товарном вагоне.
Когда я позвонил в дверь нашей квартиры, мне открыла пожилая соседка и грустно сказала, что мама на службе, Фаина на улицах города подбирает мертвых, а папа ...
Зайдя в нашу комнату, я взял папу на руки – он почти ничего не весил, а он мне слабым голосом сказал: «Покажи мне отпускное удостоверение, ты не дезертир?» Представляешь? Это единственное, что его в тот момент интересовало! Я не знал, смеяться мне или плакать.
Тут пришла Фаина, я отдал ей сокровища из вещмешков и побежал к маме. Когда ей сказали, что сын с фронта приехал, она не поверила, пока не увидела меня. Ей дали 3 дня отпуска, и мы пошли домой. Дома мама ахнула при виде содержимого моих мешков, а Фаина уже сварила папе какой-то отвар из крупы. Папа ел и никак не мог остановиться. После этого ему стало так плохо, что чуть он не умер.
Так мои родители выживали в блокаду.
(Продолжение следует).
